Как изменилось отношение подростков к любви, семье и сексу за последние годы
Петербург – первый город страны, где на государственном уровне начали рассказывать детям о сексе. В центре «Ювента», созданном более 20 лет назад, все эти годы помогают подросткам решать вопросы, связанные с интимной жизнью. И дают презервативы. Сегодня – по 30 штук в месяц в одни руки, а раньше давали по 50: теперь дети жалуются, что им не хватает.
К ак изменилось отношение подростков к любви, семье и сексу за последние годы, «Городу 812» рассказал главный врач СПб ГБУЗ ДКДЦ «Ювента» доктор медицинских наук, профессор Павел КРОТИН.
– За 20 лет работы центра как изменилось отношение подростков к любви, семье, сексу?
– Изменилось, прежде всего, их отношение к собственному здоровью. По опросам, у подростков оно сегодня стоит на первом месте в жизненных ценностях.
Возраст начала сексуальной жизни практически не изменился и, возможно, даже повысился. В среднем, первый опыт они имеют уже в пятнадцать с половиной лет. Сегодня ранний секс стал немодным. Когда-то подростки, у которых «это» уже было, могли выделиться из среды, показав, какие они крутые и взрослые. Теперь, наоборот, некоторые выделяются тем, что сохранили невинность. Но вообще, у тинейджеров существует установка, что с 15 лет уже «можно всё». Не знаю, откуда она взялась. Главное, что сегодня практически все подростки заботятся о здоровье и предохраняются. По их мнению, занимаются «этим» без презерватива только «лохи отсталые». Увеличился возраст, когда молодые люди планируют вступать в брак. Девочки, по опросам, говорят, что не раньше 26 лет, мальчики – не раньше 30. При этом некоторые – до 2% опрошенных – отвечают, что вообще никогда не хотели бы иметь детей. Раньше такого не было. Мне думается, это результат отсутствия воспитания семейных ценностей.
Еще важный момент: изменилось отношение подростков к абортам. Оно стало резко негативным, что нас как специалистов, конечно, радует. Жизнь, правда, сложнее, поэтому аборты все равно делают. Но их количество сократилось в разы, и с каждым годом уменьшается. В конце девяностых в городе ежегодно регистрировалось больше полутора тысяч абортов у несовершеннолетних. В прошлом году – всего 265. В Петербурге – самые низкие цифры по России.
– Сегодня 11-12-летние дети обсуждают в соцсетях интимные вопросы так же легко, как задачи по математике. Это нормально? Если нет – чем это грозит?
Много чем это грозит. Не в медицинском плане, потому что они все предохраняются. А в социальном, и мы уже видим последствия. Гражданские браки одобряются обществом. Происходит колоссальное количество разводов. У молодых вообще отсутствует понимание ценности отношений между мужчиной и женщиной. И вполне благополучная девочка в 15-16 лет сегодня может легко сказать, что меняет уже четвертого или пятого партнера. Раньше таких вещей стыдились и их скрывали.
Мы сами были поражены, когда познакомились с результатом большого опроса, проведенного нашими коллегами в Хабаровске. Они обследовали больше десяти тысяч подростков на тему отношения к сексуальной жизни. Так вот, на вопрос: «Зачем вам сексуальные отношения?» – более 13% сказали, что это «способ общения». Я такого прежде никогда не слышал. Поделился с коллегой – профессором, детским психотерапевтом. Он тоже удивился и говорит: «Какой интересный термин! Надо записать». Это значит, что часть подростков без секса сегодня вообще не умеют общаться. В Петербурге, я думаю, ситуация такая же. Да и во всей России. Но радует, что хотя бы 60% подростков вступают в интимные отношения все-таки по любви.
– Причины, по которым подростки стремятся потерять невинность, изменились?
– Главная причина раннего начала половой жизни – дефицит эмоционального тепла в ближайшем окружении, в семье. Это общепризнанный мировой факт. Процентов семьдесят девочек в этом возрасте вообще не вступали бы в сексуальные отношения, если бы у них дома был психоэмоциональный комфорт. Но в благополучных семьях родители заняты зарабатыванием денег на это благополучие и говорят с детьми только об одном: «Учись!» В неблагополучных – другой уклон, но результат один. Девочка привязывается к какому-нибудь Васе, который, как правило, старше. Потому что именно Вася ее выслушивает по тем вопросам, которые ее волнуют, а мама говорит: «Не о том думаешь». Именно Вася ее защищает, дает деньги на пирсинг и на напитки на дискотеке, а мама не дает. Поэтому, чтобы не потерять своего Васю, она и вступает с ним в эти отношения, которые ей-то еще совершенно не нужны. И к которым она еще ни психоэмоционально, ни физиологически не готова.
У нас в центре некоторое время работал сексолог. Но недолго. Уволился. Сказал, что больше не может – надоело. Подростки к нему шли только с одной проблемой: нет удовольствия от интимной жизни. А откуда ему быть-то, если они еще не дозрели?
Какого слова боятся в Комитете по образованию
– За границей в каком возрасте начинают половую жизнь?
– Везде по-разному. Например, в развращеннейшей, по нашим понятиями, Голландии, где на каждом углу – «красные фонари», секс-шопы и травка, средний возраст начала сексуальных отношений – 17,5 лет. То есть в студенческие годы. В школе там об этом даже не думают. Не принято. Зато у них есть предмет «половое просвещение» – обязательный, начиная с третьего класса, для всех школ.
В Финляндии и Швеции, когда ребенку исполняется 15 лет, родители обязаны (!) обеспечить ему условия для сексуальных отношений. Например, не приходить домой с работы раньше, не предупредив. Там в девятом классе (с 15 лет) можно прийти в школьный медпункт, сказать, что собираешься начать половую жизнь и получить контрацептивы на весь учебный год. У них принцип начала сексуальных отношений в корне отличается он нашего. Там, как правило, это осознанный шаг двух молодых людей. Когда парень с девушкой заранее договариваются о том, когда они это начнут, как будут предохраняться и так далее. А у нас это начинается примерно так: «Ах, накрыло! Ах, случилось!» В Голландии 80% молодых людей при первом половом сношении предохраняются. У нас 80% – не предохраняются. При этом 60% наших подростков находятся в состоянии какого-нибудь опьянения и потом вообще мало что помнят.
Мировая практика доказала, что медицинская и педагогическая информированность (а не из Интернета и подворотни) подростков по половым вопросам не растлевает их. Наоборот, это приводит к увеличению возраста начала сексуальных отношений как минимум на один год.
– Сейчас какая-нибудь работа в школах по половому просвещению ведется?
– Думаю, никакой. Хотя после вступления России в ВТО у нас, согласно подписанному международному соглашению, в общеобразовательных школах должен появиться предмет «половое просвещение». Это обязательное условие, и президентом подписан соответствующий документ. Программу нового учебного курса должно разработать и утвердить Министерство образования. Несколько лет назад такие попытки уже предпринимались. В конце 90-х, помню, Минобр проводил конкурс на создание учебника по половому просвещению. Было предложено четыре варианта, создана рабочая группа из медиков и педагогов, в которую я, кстати, вошел. Но затем вдруг пришли голландцы и предложили Минобру свой проект по половому просвещению и какие-то сумасшедшие миллионы на его внедрение. Минобр, конечно, очень заинтересовался проектом, а еще больше – миллионами, которые ЕС был готов дать на его реализацию.
Про наш учебник как-то сразу забыли. Голландцы начали предварительную работу – анкетирование подростков. Одна анкета попала в руки «борцам за нравственность». Поднялся скандал. Минобр от всего сразу отступился и даже выпустил письмо о запрете этого голландского проекта. А на местах письмо восприняли как запрещение вообще любой работы по половому просвещению. И все заглохло.
Мы уже давно не работаем со школами. Как-то главный инфекционист города предложила нам во Всемирный день борьбы со СПИДОМ провести в школах соответствующую акцию. У нас были программы на эту тему, утвержденные Минздравом и Минобром, а также сертифицированные волонтеры, которые могли такие программы проводить. Председатель Комитета по образованию Петербурга идею восприняла «на ура». Но поставила нам одно условие: «Про презервативы – ни слова». А как тогда рассказывать о профилактике СПИДа? Поэтому акцию мы провести не смогли. У нас была еще программа, также утвержденная Минздравом и Минобром, – о личной гигиене для девочек. Но средства гигиены там рекомендовались иностранные. Ну не было тогда отечественных средств! И эту программу тоже запретили.
Какая польза от борцов за нравственность
– Говорят, вы детям презервативы раздаете? Кому-то это кажется аморальным.
– Всегда очень легко обвинять в растлении и развращении. Мы не раздаем презервативы тем, кто не живет половой жизнью. Подростки сами к нам приходят (до 15 лет только с родителями), предъявляют документы, получают индивидуальные средства защиты. Сейчас они могут получить 30 штук на месяц. И многие жалуются, что не хватает. Потому что раньше мы давали по 50. В среднем на год закупаем триста тысяч штук . Это делается в рамках демографической программы Петербурга, утвержденной до 2015 года. Мы раздаем презервативы тем, кто пока еще не готов решать демографический вопрос. Чтобы в эту паузу – между началом сексуальных отношений и решением родить детей (сегодня эта пауза составляет от 6 до 12 лет) – молодые люди не заразились инфекциями, передающимися половым путем, и сохранили свое репродуктивное здоровье. Чтобы потом родить здоровых детей. И мы очень надеемся, что эта программа будет принята, и даже увеличена, на новое пятилетие.
– Некоторые родители возмущаются, что детей перед детсадом (в три года) и перед школой теперь должны осматривать гинекологи и урологи, что это наносит малышам травму. Нужны, на ваш взгляд, подобные осмотры в столь юном возрасте?
– Профилактические осмотры, несомненно, нужны. Истерики по этому поводу идут от дурной родительской головы и отсутствия элементарного уровня образования и воспитания. По закону мы все – одинаковые врачи: педиатр, окулист, хирург, гинеколог, уролог. Хирург, например, должен ребенка раздетым смотреть. Если мама с дурной головой рядом не кричит, ребенок вообще не отреагирует, что там у него посмотрели. А воспалительные заболевания в этом возрасте – сегодня главная проблема детской гинекологии. И если их прозевать, девочка будет иметь проблемы на всю жизнь, вплоть до бесплодия.
– Ваш центр часто атакуют борцы за нравственность, требуют закрыть. Они вам мешают?
– У наших ворот одни и те же активисты устраивают пикеты. Обычно против абортов. Стоят с огромными кровавыми плакатами, на которых изображены расчлененные тела младенцев. Подобное вообще-то запрещено законом, но власти их не гоняют. А к нам десяти-тринадцатилетние дети с мамами приходят с совсем другими проблемами. Больше того, эти активисты требуют от нас – государственного учреждения – прекратить выполнять свои функциональные обязанности. Но мы не имеем права отказаться от абортов, потому что государством нам такая функция определена.
Официально закрыть нас никогда не хотели. Кроме нападок депутата Милонова, которые никто не поддержал, никто таких идей не высказывает. Он к нам сюда приходил вместе со своей остервенелой группой поддержки. Увидел в кабинете одного из докторов – кстати, глубоко верующего человека – православный плакат, на котором изображена радуга. Закричал: «Голубизну пропагандируете!»
Но нет худа без добра. Думаю, благодаря нападкам этого гиперактивного депутата популярность нашего центра растет. Согласно демографическим данным, сегодня молодежи в Петербурге на 30% меньше, чем было 15 лет назад. Но посещаемость наших молодежных консультаций не снижается и даже, наоборот, увеличивается. В прошлом году к нам в «Ювенту» обратились более 260 тысяч подростков.
– Отношение властей к вашему центру в последние годы изменилось?
– Я не хочу анализировать отношение к нам властей. Оно всегда было своеобразное. Главное, что мы успешно выполняем госзаказ, получаем бюджетное финансирование, и оно не уменьшается .
